Человек для особых поручений - Страница 18

К оглавлению

18

— А, явился, феномен. — Буркнул Сакулов, завидев нас, входящих в огромное полупустое помещение с гордой табличкой «лаборатория». Князь зыркнул на своего советника, и тот моментально испарился, а на нас уставилось с десяток человек, до этого занимавшихся какими-то своими делами, по разным углам сего исследовательского полигона.

— Не волнуйтесь, Виталий Родионович. Господин Сакулов, хоть и является начальником исследовательского отделения, от работы по вашей тематике отстранен. — Во всеуслышанье заявил Телепнев. Тут же от ближайшего стола, заваленного какими-то шариками из разных материалов, отошел очень грустный на вид, худой как щепка, рыжий детинушка в помятом костюме, окинул меня взглядом и протянул длинную руку.

— Товарищ начальника отделения, Берг Милорадович. С сегодняшнего дня, куратор проекта «Лед». Начнем?

И мы начали.

Глава 6
Неестественное естественное

Первый же день исследований подтвердил слова князя, о том, что эффективными они будут, только при моем добровольном участии. За восемь часов проведенных под присмотром пятерки «философов» из исследовательского отделения, меня прогнали через десяток самых причудливых медитативных техник, направленных как на расслабление, так и на концентрацию. Надо отдать должное исследователям, они тоже не сидели, сложа руки. Сначала четверка спецов, под присмотром начальника, взявшись за руки, одновременно входила в транс. Берг назвал этот метод, «кругом познания». Несколько человек, вроде как, объединяют свои ментальные тела в одну сеть, которой накрывают разум «исследуемого», также находящегося в состоянии транса. А дальше, «исследователи», как бы «прозванивают» накрытый ими разум, выявляя точки возможного соприкосновения. Вот только в моем случае, их ждал облом. Как высказалась единственная женщина-исследователь в отделении, миловидная барышня лет двадцати пяти с тонкими чертами на бледном лице, которые, вкупе с копной таких огненно-рыжих волос как у Берга, делали ее похожей на лисичку: «ваш разум, словно, заключен в прозрачную сферу хрустальной чистоты. Мы можем видеть течение мыслей внутри нее, наблюдаем изменение потоков, когда вы медитируете, но не можем прикоснуться ни к одному из них. И это при том, что, разум ваш, как мы отчетливо видим, входит в резонанс с кругом, как и положено по всем канонам, и даже пытается реагировать на воздействия… Но только внутри этого самой, „хрустального сферы“, и дальше дело не идет. Блокировка просто отсекает любые попытки воздействия как „изнутри“, так и „снаружи“, так что сколько-нибудь зримого эффекта от круга, мы не получили, если не считать определения самого наличия блокировки».

— И что теперь? — Поинтересовался я, выслушав этот спич.

— Будем работать дальше. — Ответил вместо своей подчиненной, Берг, пожимая плечами. — Попробуем другие способы воздействия. Пока у нас слишком мало сведений об этой, как выразилась наша романтичная Хельга, «хрустальной сфере», а значит, впереди еще очень много работы. В самом крайнем случае, если мы не сможем аккуратно «свернуть» блокировку, то воспользуемся методом резонанса, для ее разрушения. Думаю, если увеличить число разумных в «круге» до шести, и поднять мощность до боевой, блокировка будет безвозвратно уничтожена.

— Хм. А мой мозг? — Я поежился, представив, как вместе с «хрустальной сферой», разлетается брызгами и моя несчастная черепушка.

— Вита-алий Родио-оныч… — Протянул Берг, и в его тоне я отчетливо услышал сакраментальное: Семе-ен Семе-еныч… — Вы уж нас совсем за извергов, каких-то принимаете! Как же можно? Мы же со всей аккуратностью, осторожненько. Да и то, в крайнем случае, если иного способа избавить вас от блокировки не найдем.

— Разве это обязательно? — Я приподнял бровь. Такое уточнение со стороны Берга, меня заинтересовало. Очень похоже, что у него имеются на этот счет четкие инструкции от начальства.

— Знаете, Виталий Родионович, я, конечно, не большой специалист во всех этих играх «плаща и кинжала», но могу вас уверить: если пойдут слухи о существовании некой, видимой только в круге познания, блокировки, полностью защищающей разум от внешних воздействий, ими тут же заинтересуются наши соседи. Как ближние, так и дальние. Оно вам надо, стать дичью на охоте? Да и, разве вам самому не надоело чувствовать себя калекой?

Что ответить на такой вопрос, я не знал. Объяснять им, что вовсе не считаю себя «калекой», бесполезно. Это, я еще из разговора с Грацем, понял. Ладно, поживем — увидим.

— Не стоит печалиться, Виталий Родионович. — Кажется, Берг превратно истолковал мое задумчивое молчание, и теперь попытался приободрить своего пациента. — В конце-концов, мы только начали работу!

Спецы правильно поняли намек начальника, и понеслась… Предположения, эксперименты, медитации… Даже про обед забыли. К вечеру, по кабинету уже летали различные предметы. Причем в прямом смысле слова, но, к сожалению или счастью, без моего прямого участия. Я даже из транса выпал, когда мимо меня, изображая «небесный тихоход», проплыл лениво вращающийся стакан, в тяжелом серебряном подстаканнике.

— Нет, господа мои. — Покачал головой Берг, вставая с кресла. — Пора заканчивать. Концентрация уже ни к черту, так, глядишь, скоро и сами воспарим, как первогодки какие-то.

— Прошу прощения. — Один из помощников Берга, серьезный молодой человек с усталым лицом, поморщился, словно съел незрелый лимон и посмотрел на двух своих коллег, похожих как братья-близнецы, словно ожидая от них ответа на невысказанный вопрос. Но те, только покачали головами. Молодой человек повернулся обратно к Бергу. — Мне показалось, что пошла реакция, но… в общем, моя вина, не уследил за векторами.

18